1913 год. Именно с ним сравнивали долгие годы достижения советской власти, стремясь подчеркнуть «наших дел громадье». Школьники чуть ли не с первого класса впитывали постулаты по поводу отсталой, закрепощенной России и столь же неразвитого Казахстана, какими являлись они, якобы, в 1913 году. Создавалось впечатление поголовного голода, разрухи, нищеты. Но так ли это было на самом деле?
Недавно в руки наших историков и   краеведов попал интереснейший документ - «Свод обязательных постановлений для жителей Усть-Каменогорска»,   датированный 1913 годом. Эту пожелтевшую и ветхую от времени книжечку отпечатали свое время в электролитографии   Торгового дома «Плещеев и К» в г.Семипалатинске. А обнаружил документ житель Усть-Каменогорска В.Мурзин, разбирая  пыльный чердак при сносе старинного дома, что стоял на углу улиц Урицкого  и  Мира.

Находка полновесного неопубликованного ранее источника, касающегося истории дореволюционного города, - редчайший подарок судьбы. Так давайте же перелистаем страницы, написанные 80 лет назад. В них - масса любопытных сведений.

Свод состоит из трех частей, 14 разделов и 127 параграфов. Вот, например, раздел

О постройках города
В Усть-Каменогорске, как в любом городе дореволюционной провинции, в центре находилась площадь, где стоял Никольский собор. Недалеко были выстроены торговые ряды, казначейство, Народный дом и, конечно, полицейское управление. Был и свой городской сад. Внешний облик обывательских домов разнообразен: от почти деревянных изб до зданий, своеобразно сочетавших в себе классицизм и модерн. В основном, дома строились деревянные, один-два этажа, изредка — с мезонином. Иногда первый этаж делали каменным, а верхний деревянным. Встречались и целиком каменные дома. Кстати, первым кирпичным домом был двухэтажный дом золотопромышленников Валитовых.

 

 

Торговые ряды

§ 109. По Троицкой и Татарской улицам и переулкам между ними не дозволяется устраивать плетневых заборов, а заборы должны быть устраиваемы тесовые или каменные.

§ 112. В частных домах и разного рода промышленных и торговых заведениях, безразлично каменных или деревянных наружные двери должны отворяться непременно наружу.

Домовладельцы и ведомства, которые владели домами, обязывались исправлять улицы и тротуары против своих дворовых мест таким образом, «чтобы средина улицы была выпуклой, с небольшим уклоном к тротуарам, возле коих делается углубление для стока воды». Причем, тротуары должны быть в семь аршин от стены зданий, усыпаны щебнем или галькой, с уклоном к улице. Такие работы производились по указаниям городского общественного управления.

Согласно музейным источникам, на благоустройство города в 1860 году выделялось 2 рубля, в 1899 — ассигновано на эти цели уже 3373 рубля. Причем, почти половина была израсходована на ремонт и расширение городской тюрьмы.

Или вот еще   факт. В городе в конце XIX века был всего один фонарь, он висел у входа в публичный дом, который содержала купеческая вдова Проскурякова, занимаясь типично   городским видом   «предпринимательства».

16 декабря 1905 года собрание городских уполномоченных рассмотрело городскую бюджетную смету на 1906 год, а 6 января 1906 года ее опубликовала газета «Семипалатинский листок». Вот как она выглядела:
1. Участие в расходах по содержанию правительственных учреждений — 180 р.  (0,8%).
2. Содержание общественного управления — 3522 р. 50 к. (15,9%).
3. Квартирная повинность - 100 р. (0.4%).
4. Содержание полиции - 2328 р. (10.4%),
5. Содержание   пожарной команды   - 3335р. 90 к. (14,8%).
6. Благоустройство города - 810 р. (3,6%).
7.Народное   образование - 7123 р. 60 К. (32%).
8.Медицинская, ветеринарная и санитарная части - 3115 р. (13,8%).
9.Прочие    расходы   - 1796 р. (8%).
Всего: 22416 р. 40 к.   

В начале XX века облик провинциального Усть-Каменогорска менялся. Возникнув как крепость, устроенная с земляным валом по системе Вобана, в 1804 году Усть - Каменогорск становится заштатным городом, то есть невошедшим в список губернских или уездных городов при введении в действие губернской реформы   1875 года,   а спустя 64 года — уездным городом Семипалатинской области.

Рост населения   Усть-Каменогорска за два столетия:
1720-363
1823-661
1825-1304
1829-2000
1835-2348
1840-2181
1851-2855
1855-3471
1861-3874
1870-3490
1879-4842
1882-5372
1887-7119
1898-8522
1899-8875
1900-12676
1907-13164
1917-12327

В период с 1897 по 1913 годы население города почти удвоилось до 13164 человек за счет притока переселенцев, развития торговли и промышленности. Росла и городская застройка. Появились новые здания: общественные - Народный    дом, кинотеатр «Эхо», Мариинское училище, промышленные - механические мастерские Костюрина, торговые – купеческие торговые ряды, культовые – Покровский собор, Преображенская церковь, мечети Ахмет-Сафа и Рангулова. Улицы были покрыты гравием, на некоторых даже сделаны тратуары из громадных плит известняка размером метр на метр.

 

 

Покровский собор

Одними из первых улиц в городе в XVIII были улицы Ильинская, Троицкая, Большая, Андреевская с переулками Соляным, Крепостным, Мечетским, Соборным. В конце XIX века и начале нынешнего расширяются границы города. Появляются четыре новые улицы – Никольская, Медвежья, Садовая. Канавная и новые переулки (Сенной, Приходской, Малороссийский и др.). К примеру, появление телеграфного переулка не случайно. Оно объясняется тем, что в 1880 году впервые был проведен телеграф от Семипалатинска в Усть-Каменогорск, Кокпеты и Зайсанский пост.

§ 20.  Каждый домовладелец обязан улицу до половины всей ширины против своего дворового места содержать в чистоте и исправности, устраняя сор и назем; заравнивая ямы и выбоины.

§ 23. Содержатели заводских и других промышленных заведений на 20 сажен в окрестностях своих заведений обязаны соблюдать полнейшую опрятность, устраняя нечистоты посредством зарывания их в ямы, отведенные городским управлением.

Если домовладельцы или учреждения в течение трех суток со времени получения повестки от городского старосты не исправляли улицы и тротуары, то они привлекались к уголовной ответственности. Кроме того, по распоряжению городского общественного управления ремонт улицы или тротуара производился за счет домовладельцев или ведомства, владеющего постройкой.

О мерах предосторожности от пожаров
§ 12. Воспрещается на городских землях и островках пускать палы.
«Свод   обязательных   постановлений» включал 12 пунктов о мерах предосторожности от пожаров. Согласно им «домовладельцы обязаны вычищать   дымопроводы   в каждые    три месяца   один раз», воспрещалось     также бросать сигареты и   папиросы на улицах, а во всех торговых рядах   около    лавок строго воспрещалось   складывать какой бы то ни было товар, «ломанные   экипажи, телеги, бочки, ящики и укупорочные отбросы: сено, солому, бумагу, рогожи, обломки досок и прочее». Воспрещалось хранение в больших количествах керосина, дегтя, смолы, а также варка смолы, топка сала, литье свечей.

Главная опасность городу грозила от неосторожного обращения с огнем. Бывали годы, когда выгорали десятки домов, поэтому на случай пожаров с 1861 года содержался «пожарный обоз»; рабочих нижних чинов унтер-офицеров - 1,   рядовых - 8, лошадей, принадлежащих городу - 4, труб - 1, рукавов - 2, экипажей   зимних и летних - по 4, бочек - 2, ведер - 9...». Но только 1 июля 1889 года был официально утвержден штат пожарной команды из 12 человек и обоза. Команда подчинялась полиции, а потому пожарные «чистили и убирали улицы, зажигали уличные фонари, ловили бродячих собак, усмиряли пьяных в полицейских участках». В случае пожара на помощь спешили городские   извозчики, чтобы доставлять на место пожара  запасные   бочки   с водой. При этом первый явившийся извозчик получал от городского управления вознаграждение в размере 1 руб., второй  - 50 коп., третий  - 20.

О паромной переправе
С давних времен в городе было два перевоза: один через р.Иртыш на двух паромах и двух карбасах с несколькими лодками, «на счет земского сбора по 995 р. в год на четырехлетие с 1862 по 1866 годы», а другой - через р.Ульбу - содержался от горного Ведомства крестьянами. На нем производился сбор по установленной таксе. В начале XX века мост через Ульбу и нижний паром на Иртыше арендовал Рудаков, а верхний городская управа сдала Обухову.

Содержатель паромной переправы через Ульбу к открытию навигации должен был иметь «в исправности все паромные принадлежности и лодки: припаромки в тех местах, где паром по мелководью ходить не может». На пароме, на видном месте, в рамке под стеклом выставлялась такса за перевоз надлежащим манером утвержденная, а также имелась выданная от городской управы книга для записывания жалоб.

§ 32. При пароме содержатель обязан иметь якорь и небольшую спасательную лодку с веслами, шестами, багром.

В ночных караулах
В ведении городской полиции находились караульщики, которые снабжались особым знаком городского управления.

§ 13. На обязанность жителей города возлагается охрана имущества от краж и в некотором отношении, содержать ночной караул, для чего с общего согласия домовладельцев нанимаются в их счет, за определенную плату, караульщики, по расчету на каждые два квартала по одному караульщику.

Караульщики находились на своем посту с наступлением полной темноты до рассвета. Имели при себе колотушку, в которую стучали, лишь обнаружив поджоги, давая знать жителям о случившемся. В случае кражи или излома, караульщики немедленно доносили об этом полицейским.

Об извозном промысле 
Единственным видом транспорта в городе были грузовые и легковые извозчики. Этот промысел был характерен для городских жителей, однако извозом занимались в большинстве случаев крестьяне, проживавшие в  пригороде. Разрешение на извозный промысел выдавалось людям «добропорядочным» и платящим взносы в доход города.

§ 35. Лица моложе 17 лет от роду не допускаются к занятию извозом ни сами от себя, ни от хозяев.

Все извозчики Усть-Камевогорска входили в общую артель, снабжались от городского управления печатным экземпляром правил, жестяными знаками с номерами. Один знак должен был находиться на кушаке извозчика, другой прибит на козлах экипажа, а большой третий прибивался на заднюю стенку экипажа, чтобы его издали было видно. Два раза в год, в начале весны и зимы, городской пристав с городским старостой и ветеринаром производили осмотр всех экипажей. Требования предъявлялись такие: экипажи в исправности, лошади здоровы, хорошо выезжены и без норова: сбруя прочная и чистая...

Извозчики не имели права отказываться вести пассажиров в местность, «означенную в таксе», а также брать плату свыше «таксы». Они обязаны были подчиняться общим правилам езды по городу. Те, кто нарушал правила, наказывались: у них отбирали номерные знаки и разрешение на промысел.

О мерах безопасности от домашних животных 
§ 76. Владельцы собак должны держать их на привязи и выпускать со двора не иначе, как с ошейниками и намордниками. При несоблюдении сих правил, собаки будут уничтожаемы по распоряжению полиции и городского общественного управления без всяких предварительных предупреждений.

В четырех параграфах подробно оговаривалась судьба бродячих собак, которых ловили специальные рабочие и доставляли в особое помещение, устроенное на городские средства, где животные содержались в течение трех суток. Если за это время хозяева не предъявляли требований и не платили штраф по 50 коп., то такие собаки истреблялись. Частным лицам, не имеющим особого письменного разрешения, категорически запрещалось в виде промысла истреблять бродячих собак.

Торговля 
§ 83. На основании   п 5. Сего Положения в воскресные дни и двунадесятые праздники торговля и занятия служащих не допускаются, а в остальные дни могут продолжаться не свыше 12 часов в сутки.

В 1913 году Усть-Каменогорск не относился к числу городов с развитой промышленностью. Хозяйственная жизнь сосредотачивалась, в основном, вокруг торговли, золотопромышленности, мелкого промышленного и ремесленного производства. Поэтому в «Своде» много внимания было уделено торговле.

Торговля в городе велась с утра до вечера, тут же, при купеческом доме, где выделялось место для лавки и склада. В  воскресенье закрывали лавки раньше, на пасху не работали три дня, на Рождество - два, на Троицу и Масляннцу торговали лишь некоторые магазины.

В переулке Пожарном был купеческий лабаз Ахмета Рафикова, который вел торговлю красными товарами, мануфактурой, вятскими и тульскими гармониями, детскими игрушками. По улице Большой находилась табачная лавка В.Лозова, который сам выращивал табак и занимался торговлей. Пачка табака производства В.Лозова хранится сейчас в музее. Кстати, в 1913 году в Усть-Каменогорске было собрало 1183 пуда табака.

В Соборном переулке, в москательной лавке, можно было приобрести такие химико-москательные товары, как сандал, скипидар, ладан, олифу, чернильные орешки, румянец плиточный, деревянное масло, белила, ярь, квасцы, купорос, нашатырь. Купец Кожевников торговал всевозможными хрустальными изделиями, железно-эмалированной, фарфоровой, фаянсовой кухонной и столовой посудой. Музейные экспонаты позволяют проиллюстрировать эту торговлю. За 47 лет существования историко-краеведческого музея собрана прекрасная коллекция фарфоровой и фаянсовой посуды, представляющей изделия фабрики Гарднера в Москве и Товарищества заводов С. Кузнецова,   производительность    которых в начале  XX века достигла 7 тыс. рублей, то есть 2/3 производительности всех керамических заводов России. Местные купцы   привозили изделия этих заводов с Нижнегородской и Ирбитской   ярмарок. Старожилы города семьи Столбовых, Туровых, Выдриных, Каратаевых,   Цветиковых, Михеевых, Ильиных чаще всего местом покупки называют магазин купца Кожевникова Ивана Никифоровича. Посуда в магазине представляла разнообразие ассортимента кузнецовской   фирмы.   Здесь - сервизы чайные, столовые, на 36 персон, чашки с блюдцами (к слову, выпускалось 329 форм одних только чашек!), сливочники, сахарницы, супницы. Изделия привлекали покупателей своей имитацией под металл, дерево. Формы были самые неожиданные. Так,   масленки делались курицей, тыквой, дыней, редькой, блинами, капустой, карасем, пчелой, яйцами, бантом, ананасом, луковицей, грибами... На некоторых изделиях есть краткая надпись «Кузнецов», которая ставилась на посуде,  предназначенной для торговли со Средней Азией и Казахстаном.

 

 

Магазин купца Кожевникова

Напротив электрокинотеатра «Модерн» было расположено одноэтажное каменное здание винной лавки, где продавалась и местная продукция.

Примечательно, что винокуренный завод, названный Аленинским № 23, был открыт в городе в 1909 году. По архивным данным 1914 года этот завод принадлежал товариществу В.Полякова - «Торговому делу П.П.Плещеев и К». Здесь было 50 рабочих, а сумма продукции составляла 100000 в год. Производство носило явно промышленный характер. Здесь имелся аппарат Генуа для разваривания зерна под давлением и много других машин  и аппаратов.

Было в городе два пивзавода. В ассортименте винных и пивных лавок широко представлялась продукция Семипалатинска. Это спирт, пиво, фруктовые воды «Торгового дома Ф.Плещеева и К» (годовое производство 69776 ведер), пиво заводов В.Арефьева, С.Никитина, «Бавария».

В «Своде» особо оговаривалось устройство пивных распивочных лавок. Помещение должно состоять из одной комнаты площадью не менее шести квадратных саженей. Вход непременно с улицы. Внутри достаточно дневного света. Есть ледник. Над входом - вывеска: для пивных лавок - белыми буквами, для временных выставок - черными. В пивных лавках допускалась музыка, игры на бильярде, в кегли (но на это нужно было разрешение и плата особого сбора). В обязанность содержателя входило «наблюдение за порядком и благочинием в заведении..., чтобы посетители не напивались до охмеления, а охмелевшие были ограждены от увечья и ограбления... видимо, пьяные не допускались в заведение…, а также учащиеся, малолетние и заведомо распущенные женщины». Места произведения питейной торговли ограничивались.

§ 87. Заведения, в коих производится раздробительная продажа крепких напитков, кроме мест указанных в законе, не должны быть открываемы в домах с выходом на Троицкую и Татарскую улицы..., а также у паромной переправы на р.Улъбе на расстоянии не менее одного квартала от переправы. В пригородной слободе за р.Ульбой не дозволяется открывать более одного питейного заведения.

Весьма красноречивы данные статистики: на каждого жителя города приходилось два с четвертью ведра водки в год, не считая наливки и красных вин, а цена поставки за одно ведро 40-градусного спирта колебалась от 1 рубля 10 коп.  до 1 рубля 20 коп.

О санитарных мерах
§ 42. В мясных лавках мясо должно быть повешено на железные, луженые крючья и завешано чистыми пологами.

§ 53. Не допускается раскладывать на земле съестные продукты, назначенные для продажи, как то: хлеб. рыбу, дичь, овощи и т. п.

Согласно этому, в центре прямоугольной рыночной площади тянулись длинные прилавки съестных товаров— овощной, колбасный, рыбный ряды. Торговлю рыбой вели рыбопромышленники Остропольский, братья Подойниковы, Сорокин, Герасимов. В 1956 году 70-летний житель села Тополев мыс Абнлхасым Кожаев вспоминал, что те четыре зимы подряд, примерно, в 1898—1902 гг. работал он сам еще с 20-ю рыбаками на Зайсане у рыботорговца из Усть-Каменогорска. За день они устанавливали подо льдом 150-200 сетей. Рыбу привозили в баркасах с озер Зайсана, Маркаколя, с устья Черного Иртыша. Продавались разнообразные породы рыб.   Были стерлядь, осетр, шип, нельма, окунь, щука, язь, налим, сом, таймень, хариус. На городской рынок рыбу обычно привозили   зимой и продавали  в  замороженном виде. Фунт стерляди   стоил 8-15 коп., летом – 25-30 коп.

После реставрации «Свод обязательных постановлений для жителей г.Усть-Каменогорска» приобрел новую жизнь - жизнь музейного экспоната. Ныне происходит переоценка ценностей. Но согласитесь, как созвучен нашему времени этот документ.

Г. ЩЕРБИК,
ведущий научный   сотрудник областного историко-краеведческого музея

«Рудный Алтай», 27 марта 1993 г.