Эта туманная голова, проснувшись, вероятно, после сильной попойки, в полудреме думала о способах реализации плана. Нет, она не надумала снизить заработную плату депутатов, не надумала она сократить государственный аппарат, не пришла к светлой мысли прекратить самой расхищение казны. Она надумала ввести дополнительные налоги, увеличить штрафы, ужесточить законы.

Для начала решили отпустить национальную валюту – бублик – в свободное плаванье. Сделали это, как обычно, пообещав, что девальвации не будет. Сами задумщики перед этим, ожидаемым ими, событием, дружно поехали в обменник валюты с чемоданами бубликов. Обменяли бублики на сотни долларов, уместившихся в одном нагрудном кармане, и убрались восвояси. Через неделю, когда за один доллар давали невообразимое число бубликов, они произвели обратное действие. И домой возвращались на китайских фургончиках, для покупки которых пришлось выбросить, скрепя сердце, одну миллиардную из полученной суммы. Народ успокоили, что так, мол, и должно быть, что все сделано по заявкам трудящихся.

Следующим шагом было придумано приватизировать оставшуюся государственную собственность. Хотя, надо отдать должное – это было придумано не одной и не сотнями туманных голов. Эту идею им западная бабка нашептала. Пообещав взамен выгодные кредиты, чтобы не менее выгодные для нее кретины влезали все глубже в трясину государственного долга.

Ранее, лет за …дцать до независимости от власти народа, туманные головы уже провели одну приватизацию. Приватизацию, которую ждали с нетерпением, подпрыгивая в азарте на креслах. За одну ночь они приватизировали все предприятия легонькой, средненькой, тяжеленькой и прочей промышленности. Вы бы видели, какая драка в очереди в ту ночь произошла! Пенсионеров политического труда уносили без чувств, поскольку они не выдерживали удара счастья, упавшего на них, например, от дармового получения нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей промышленности.

Народу тогда досталось жилье, в серых, мрачных, давно нуждающихся в ремонте домах. Но, ремонтировать дома никто им не обещал – им обещали только частную собственность. Как собаке обещали кость. Обещали с мясом, а бросили ссохшуюся да обветренную.

Расхватав сегодняшнюю долю имущественного пая, чая и пряника, никто особо не обрадовался – куш был маловат. Недолго почесавшись во всех местах, куда могла дотянуться рука, стали думать о трагичности судьбы. И придумали идею запрета ввоза товаров из соседних государств. Чтобы можно было взвинчивать цены по своему усмотрению. Чего не могли делать раньше, когда привозные товары стоили в десять раз дешевле, чем выпускавшиеся местными добродетелями. Разбодяживая молоко, народ успокоили, что соседи, мол, везут разбавленное молоко, да и вообще некачественный продукт.

Одновременно с тем ввели закон, запрещающий торговлю на улице. Санитары страны внезапно нашли страшную деревянную палочку в продуктах уличных торговцев. И всех торговцев упекли в тюрьмы, рассовав по одиночным камерам. Камер не хватало – объявили Великую народную стройку, согнав на нее каждого нарушителя Правил, у которого денег на выплату штрафа не хватило. И вскоре на каждой улице, в каждом районе, каждого города, каждой области страны стояли арестные дома, аккуратно заполненные домохозяйками.

Народ перестал покупать продукты в магазинах, перейдя на подножный корм. В стране начался бум выживания собирательством, как это делали всякие там питеки, живущие, как сказали историки Зеленосранска, по соседству с тогдашнем Золотостаном, прадедом нынешнего государства. Жители государства охотно это подтвердили. Нашелся даже долгожитель, повествующий, что собственными глазами видел за огородом питека, собиравшего коренья. Экспертиза показала «Здоров», хотя он рамапитеком назвал и главного врача, и, тыкая в него пальцем, кричал: «Я тебя узнал! Это был ты!!!»

Бум собирательства просуществовал недолго – в стране ввели «Лесную карточку». Покупая ее, лесной гость мог собрать кило ягод да кило грибов, пару травинок в чай. Собравший больше штрафовался на сумму, которой мог прокормиться в течение года. Собравший меньше, сдачи не получал. Для контроля создали мощную контору в миллион человек. Этот миллион прокормить бюджет не мог, поэтому вышел указ, обязывающий кормиться тем, что конфискуют у населения.

А потом оказалось, что бензин в стране, в которой нефти больше, чем еды, продается в убыток производителю. И ввозится из-за рубежа тоже в убыток: там покупается за 200 бубликов, а тут продается за 100 бубликов. Это из телевизора так сказали, чтобы оправдать повышение стоимости бензина, чтобы, в свою очередь, глава корпорации мог себе прикупить золотые штаны.

И вот, свершилось! Зеленосранск переименован в Зеленостан. В страну, где правит зелень. Где на зелени едят, сидят, по зелени ходят, зеленью вытираются. И где вся зелень принадлежит всем, только не простому люду. А чтобы было легче, провели народный референдум, на котором в сотый раз народ дал согласие повергать себя во все большее рабство, в связи с чем в тысячный раз изменили незыблемую Конституцию. Да еще ввели дополнительные сборы за замену паспортов.

Народ, не ходивший на референдум, вздохнул, взял, что под руки попалось, и пошел спокойным шагом в столицу. А народ, идущий шагом, более страшен, чем бегущий. Бегущий вперед столь же спешно может побежать и назад. А неспешно идущий – это народ, который все осознал, и которому уже больше нечего терять. Он будет вешать на столбах, и давить голыми руками…. Эх, ребята, ничему в Зеленостане не научились из событий в Украине!

Федор Баночкин

Сентябрь 2015 год